Эту статью мне посоветовал мой сосед, который давно хотел http://biokaminshop.com.ua, и недавно ему выдалась такая возможность. Он приобрел прекрасный биокамин, у которого современный дизайн. Камин отлично вписался в интерьер и сделал квартиру еще более уютной и комфортабельной.
Слово, не имеющее в языке прочных связей и корней, утерявшее свое первичное значение, становится простой номенклатурной единицей. Оно выпадает из системы языка, превращаясь в тусклый значок-называлку, в один из многих в длинном ряду таких же серых и безродных значков, похожих на тюремные номера на спине у заключенных. И тогда на первый план выходит соображение удобства, пользования. Слово-ярлычок начинают приводить в соответствие с этим требованием. Его обстругивают и обтесывают так, что от него щепками отлетают отдельные звуки и еще более удаляют его от других слов в рамках одного языка и в масштабах всего сообщества языков.

В английском языке к таким словам относится "руф" - "кровля", утерявшее начальный звук "к" ("руф" того же корня, что и "кров"). В немецком таким примером служит "рут" - "пруд", от которого отпал начальный звук "п" ("рут" от того же корня, что и "пруд"). В русском к таким словам относится слово "арфа". Оно начинается с "а", тогда как в других европейских языках (английском, немецком, французском) у него впереди стоит буква "п" ("эйч", "ха" или "аш").

Некоторые фразеологические обороты "пообтесались" настолько, что превратились в бессмыслицу. Среди них выражение "он в этом деле собаку съел". Судьба этого выражения сложилась так, что его ужали до одного-единственного слова, вложив в него тот же самый искаженный смысл: "насобачился". Вслед за другими мы повторяем оба эти оборота, ощущая некоторую внутреннюю неловкость (душевный дискомфорт), недоумевая в глубине души, при чем тут бедное животное и что это за укоренившееся нелепое сравнение освоения дела с поеданием собаки?

Разгадка кроется в полной форме данного выражения: "собаку съел, а хвостом подавился". Здесь все ясно: некто сумел исполнить самое главное, самое трудное, съел неаппетитное существо, но споткнулся на мелочи, пустяке, подавился хвостом. Вторая часть этого выражения ("хвостом подавился") с годами потерялась, зато первая ("собаку съел"), напротив, приобрела еще большее, самостоятельное значение, связанное с успехом в трудном деле.

Из-за недосказанности некоторые устойчивые выражения извращаются. "Пьяному море по колено" звучит как поощрение пьянству, как подтверждение того, что пьяному все нипочем, что он чуть ли не под защитой судьбы. Вторая, отпавшая (или отброшенная) часть этой фразы не оставляет сомнений в том, как надо ее понимать: "пьяному море по колено, а лужа по уши".

Во фразу начинают вкладывать смысл, вовсе ей не присущий. "Старорежимное" выражение из лексикона военных "честь имею" стали понимать, как офицерский аутотренинг, как напоминание себе и другим того, что честь черезвычайно важна для благородного человека. Между тем перед нами простая и в общем-то пустая этикетная фраза, которая в полном своем виде звучит так: "честь имею кланяться".

Когда ограничиваются выражением "кто старое помянет, тому глаз вон", то тем самым призывают к беспамятству, забывчивости. Полная же фраза говорит о прямо противоположном: "кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет - тому два".