Об этой статье мне рассказал мой приятель, которому посоветовали использовать http://www.gandhari.ru/category_47.html для ощущения себя счастливым. Он попробовал, и ему очень понравился результат. Вопрос о том, как интерпретируется деловой текст носителями языка, пока еще не рассматривался в современной лингвистике; исследование процессов восприятия, интерпретации текста производилось в основном на материале художественных, публицистических и разговорных текстов (преимущественно диалектного характера, см. [Ростова 2000]); основное внимание исследователей деловой речи привлекали вопросы продуцирования делового текста (в частности, вопросы стереотипной деятельности, необходимости учета норм деловой письменной коммуникации и др.).

Материалом, способствующим решению поставленной задачи, могут послужить тексты документов, составленных рядовыми гражданами и направляемых должностным лицам в официальные органы, в частности, обращения в официальные инстанции. Особенность этих документов состоит в том, что они представляют собой контаминированные тексты, в которых соединяется обыденное, стихийное начало и начало официально-деловое, регламентируемое. Анализ взаимодействия этих начал позволит выявить процессы «внедрения» официального в стихию естественного, неофициального, т.е. процессы официализации, и тем самым определить, какие качества деловой речи реализуются прежде всего в создаваемых рядовыми гражданами деловых документах, а какие – остаются менее доступными либо вовсе недоступными для обыденного метаязыкового сознания.

Представление об особенностях деловой речи, существующее в сознании составителей деловых текстов, можно выявить тремя путями: 1) из эксплицированных показателей работы обыденного метаязыкового сознания – метатекстовых показателей; 2) путем анализа реальных текстов, составленных рядовыми носителями языка (результаты работы метаязыкового сознания в данном случае будут представлены имплицитно); 3) путем психолингвистического эксперимента. В настоящем исследовании реализуется третий путь: в ходе эксперимента информанты должны были вербализовать мотивы оценки предлагаемых текстов обращений разной степени официальности и тем самым продемонстрировать свое представление о деловом тексте. Несмотря на определенную искусственность условий проведения эксперимента, он позволяет выявить в основных чертах особенности представления рядовых носителей языка о характере функционирования деловой речи в сфере обыденной коммуникации, выявить структуру лингвистического (текстового) фрейма[1], сформированного в их сознании.

Эксперимент был проведен среди рядовых носителей языка, не обладающих специальными лингвистическими знаниями в области деловой письменной коммуникации (это школьники; студенты негуманитарных специальностей; люди среднего возраста – продавцы, домохозяйки, рабочие, служащие; пенсионеры)[2]. Испытуемым были предложены деловые тексты различной степени официальности, относящиеся к речевому жанру обращение в официальные инстанции.

Первый текст (его автор – мать, жалующаяся на произвол руководителей по отношению к ее сыну) был официальным по форме (выделены необходимые реквизиты, определен вид документа – заявление), однако характер излагаемого содержания не соответствовал канонам официально-делового стиля: имели место несколько каузаторов жалобы, в результате чего авторские интенции теряли определенные очертания; текст перенасыщен разговорными элементами, в основном эмоционально-оценочного характера; допускались сбои в изложении.

Второй текст (автор – мужчина, незаконно, по его мнению, уволенный), наоборот, по форме не напоминал документ (он был оформлен в виде личного письма), однако по содержанию существенным образом отличался от предыдущего: в документе содержалась только фактуальная информация (правда, излишне детализированная), однако, тем не менее, и здесь стиль изложения больше относился к разговорному, наблюдались сбои в изложении.

Третий текст (автор – мужчина, жалующийся на руководство завода, которое исключило из очереди на жилье его мать, долгое время проработавшую на данном предприятии) отпечатан на машинке, в нем выделены все необходимые реквизиты (есть и печать), содержание документа представляет собой изложение ситуации, свободное от эмоций и оценок, изредка встречаются разговорные элементы; необычен конец текста, представляющий собой как бы фрагмент анкеты.

Участники эксперимента должны были ответить на два вопроса: 1) является ли предложенный вам текст деловым? Каким требованиям, по-вашему, должен отвечать деловой текст? (обоснуйте свой ответ); 2) расположите предложенные вам тексты по степени официальности, объясните ваш выбор.

Рядовые носители языка интерпретировали предложенные тексты, исходя из своего представления о ситуации обращения в официальные инстанции. На процесс восприятия текста и его интерпретацию в рассматриваемой ситуации оказывает влияние либо более конкретное представление о документе, воплощенное в такой ментальной структуре, как лингвистический (текстовый) фрейм заявление (большинство документов составлено по образцу заявления), либо обобщенное представление о документе, воплощенное в суперфрейме официально-деловой документ. Степень адекватной интерпретации деловых текстов различной степени официальности будет зависеть от сформированности указанных фреймов, заполненности всех их узлов. Информацией, заполняющей фреймовые узлы, являются каноны официально-делового стиля или комплекс норм, прежде всего языковых, реализующихся на разных языковых уровнях[3]:

ü         на лексическом уровне – употребление лексем, способствующих выражению воли законодателя, использование специальной терминологии, абстрактных (собирательных, отглагольных) имен существительных, лексических повторов, устойчивых оборотов речи, клишированных фраз; ограниченное употребление синонимов и др.;

ü         на морфологическом уровне – использование инфинитива, глагольных форм наст. времени в значении предписания, форм 3-го лица в неопределенно-личном значении, страдательных конструкций, кратких прилагательных модального характера, конструкций, включающих сложные отыменные предлоги, содержащие цепи родительных падежей; безличность изложения; отсутствие местоименно-глагольных форм 1–2 лица и др.;

ü         на синтаксическом уровне – активность инфинитивных конструкций со значением долженствования, а также пассивных конструкций; использование сложноподчиненных предложений с придаточными условия, предложений с большим количеством однородных членов; преобладание союзной связи над бессоюзной и др.;

ü         на текстовом уровне – а) дискретность текста, пространственное расположение реквизитов, последовательность реквизитов (формальные признаки); б) логико-композиционная структура основного текста – расчлененность на композиционные блоки, абзацы и т.д., последовательность частей текста, связность, пространственное расположение (формально-семантические признаки); в) семантические признаки – информативность / фактологичность (селекция информации), волюнтативный характер модальности, смысловая определенность, преимущественно денотативный характер семантики языковых единиц[4].

Результаты эксперимента показали, что в обыденном сознании наиболее актуальными и наиболее заполненными оказались узлы, в которых зафиксированы факты осознания носителями языка прежде всего норм лексического уровня (в документе должна быть использована официально-деловая лексика, исключается разговорная лексика, особенно эмоционально-оценочного характера) и норм текстового уровня (текст должен быть оформлен по образцу, т.е. в нем должны быть выделены соответствующие реквизиты; эта норма касается дискретности текста). Заметим, что данные каноны являются наиболее внешними, лежащими на поверхности признаками документа, причем они подаются в ответах информантов как данное, без объяснения целесообразности их реализации в деловой письменной речи, что свидетельствует о таких качествах обыденного (в том числе и метаязыкового) сознания, как эталонность (стереотипность и нормативность), чувственно-предметная очевидность (наглядность), созерцательность, объективность и т.д. [Ростова 2000: 154].

В ответах нечасто отражаются представления рядовых носителей языка о композиционной структуре делового текста, о наличии всех реквизитов и правильности их расположения и оформления, о логичности изложения и др.; нередко эти требования эксплицируются в слишком расплывчатой, неясной форме: Оформлено неправильно. Мне кажется, должно быть по-другому.

Если говорить о работе метаязыкового сознания участников эксперимента, относящихся к разным группам, то следует отметить, что на языковое оформление (прежде всего на лексическом уровне) обращает внимание подавляющее большинство информантов: в данном случае сказывается уровень их образования[5]. Почти незаполненным остался данный фреймовый узел у пенсионеров (лишь 1 человек из 15 отметил этот вид нормы).

На текстовом уровне большинство респондентов (особенно студенты и люди среднего возраста), как уже говорилось, отметили необходимость следования шаблону, стандарту при оформлении документов[6]. В данном случае сказывается их подготовка в школе и высшем учебном заведении, а также наличие определенного коммуникативного опыта в деловой сфере общения. Меньшее внимание на структурную организацию текста обращают школьники в силу отсутствия коммуникативного опыта и пенсионеры в силу недостаточного уровня образования.

Что касается способа изложения содержания, то студенты отмечают преимущественно ясность, школьники – краткость, пенсионеры – полноту изложения, люди среднего возраста наиболее актуальным при изложении содержания считают конкретность. Изредка информанты обращают внимание на логическую организацию делового текста (большей частью это студенты).

Участники эксперимента обратили внимание и на грамотность составителей документов. Наиболее актуальным это качество оказалось для студентов и людей среднего возраста. Определенное воздействие на решение студентов о деловом характере текста оказали печатный способ воспроизведения текста, а также наличие такого реквизита, как печать.

Исходя из сформированного в сознании фрейма, участники эксперимента отмечают и явные, с их точки зрения, случаи нарушения канонов официально-делового стиля: 1) излишняя эмоциональность авторов документов; 2) отсутствие конкретности и точности (не указывается, кому направляется документ, когда происходили события, имена участников ситуации и пр.);
3) излишняя интимизация общения; 4) большое количество разговорных элементов, 5) наличие орфографических и пунктуационных ошибок.

Основную причину таких нарушений участники эксперимента видят в использовании авторами интерпретируемых документов стратегий бытового общения (как будто своей соседке жалуется) и, следовательно, в актуализации фреймовой структуры прототипичной ситуации жалоба, в которой существенное значение имеют такие моменты, как акцентирование внимания субъекта жалобы на своем бедственном положении, активно выражаемое негативное эмоционально-оценочное отношение к объекту жалобы, ожидание со стороны субъекта реакции адресата в виде сочувствия или помощи, значительно снижающие степень официальности текста.

Таким образом, проведенный анализ показал, что интерпретационная деятельность производилась интерпретаторами на основе сформированных в их сознании представлений о документах, формируемых в ситуации обращение в официальные инстанции, т.е. лингвистических фреймов. Большинством рядовых носителей языка усвоены основные тенденции деловой письменной коммуникации, о чем свидетельствует их метаязыковая деятельность, выраженная в указании недостатков в оформлении деловых текстов, а также в указании тех свойств, которые должны быть присущи документу. Однако это усвоение во многом является внешним и непоследовательным.

Представленные ответы участников эксперимента с обоснованием причин невозможности отнести текст к деловому позволили ранжировать эти причины по степени значимости и тем самым определить факторы, определяющие степень официальности текста. Главным фактором, снижающим степень официальности текста, испытуемые считают его излишнюю эмоциональность. Так, хотя автор первого документа и старается придерживаться правил внешнего оформления, называет его заявлением, но тем не менее большинство участников эксперимента не считают этот текст деловым по причине его ярко выраженной эмоциональности (одни эмоции и страдания; давит на жалость). Вторым по значимости признается факт наличия большого количества разговорных элементов в тексте. Далее можно назвать отступления от формуляра-образца при внешнем оформлении документа.

Факторами, повышающими степень официальности, участники эксперимента считают прежде всего беспристрастный характер изложения информации. Так, второе письмо отмечается рядом испытуемых как деловое, несмотря на то, что оно изобилует разговорными выражениями и оформлено как личное письмо, однако оно свободно от эмоционально-оценочных моментов и посвящено объективному анализу сложившейся ситуации. Важным моментом в формировании официального характера текста являются его внешние атрибуты – структурирование текста и выделение в нем необходимых реквизитов, а также наличие печати и факт оформления текста печатным способом, о чем свидетельствуют оценки третьего текста. Несмотря на наличие разговорных элементов, большинство респондентов считает этот текст деловым либо приближающимся к таковому.

Таким образом, данные эксперимента показали, что степень официальности текста определяет взаимодействие двух тенденций – тенденции к официализации текста или, наоборот, к его персонализации. Между этими тенденциями устанавливаются асимметричные отношения: официализация → деперсонализация, персонализация → деофициализация. И этот факт осознается большинством интерпретантов, рядовых носителей языка. Так, в случае преобладания тенденции персонализации информанты не наделяют статусом документа рассматриваемые речевые произведения, называя их просто письмами, рассказами и т.п. Однако осознание официального / неофициального, делового / неделового характера текста не отличается глубиной и детальностью, оно основано лишь на поверхностных фактах. Причинами подобного характера осознания могут быть: а) небольшой коммуникативный опыт в сфере делового общения; б) недостаточная подготовленность граждан к осуществлению письменных речевых актов в сфере деловой коммуникации;
в) отсутствие официальной регламентации естественного процесса, а именно, недоступность формуляра-образца данного вида документа для широких масс и недостаточно активная консультационная работа специалистов по работе с документами.