Об этой статье мне рассказал мой знакомый, ребенок которого посещал http://www.logolife.ru/logopedicheskie-uprazhneniya, и сейчас его речь заметно лучше. Отправной точкой для настоящей статьи послужил доклад профессора Майкла Байрама [Byram 2005] из университета Дарема. В нем вновь подчеркивается (на основе существования практики европейской интеграции) та идея, что изучение европейских языков выводит и должно приводить от прагматических задач (быть в состоянии объясниться) к пониманию менталитетов и культур. Характерно появление работ об образовательной цели межкультурной коммуникации. В Европе сегодня все активнее говорят о транснациональной компетентности – transnational competence – уровне языковой и общей культуры, превосходящей национальные рамки. Значение в малом, локальном обществе и глобализированном обществе придается существованию в них понимания, а не только коммуникации. Роль изучения иностранного языка справедливо рассматривается в этом ключе как средства не сколько для работы, интеракции с людьми, для жизни в сообществе, в обществе, умении участвовать в транскультурной коммуникации и деятельности ТНК, но для понимания своей социальной идентичности, развития собственного интеллекта (как меры понимания окружающей действительности). Интеллектуальные (в противоположность прагматическим, инструментальным) эффекты межкультурной коммуникации (формируемой не в последнюю очередь языковым обучением) профессор Байрам видит следующими: АНАЛИТИЧЕСКАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ – понимание верований, ценностей, практик, парадоксов другой культуры и общества, – включая этническое, политическое понимание, способность установления связей, осознания условий инакости. ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ– способность раскрытия (эмпатии) к разнообразным культурным опытам и влияниям, интерес и уважение к чужим культурам, ценностям, традициям, опытам – транснациональная межкультурная эмпатия. КРЕАТИВНАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ – осуществление синтеза культур, транснациональный синтез, видение альтернатив, приемлемых вариантов , способность использовать различные культурные источники для вдохновения. ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ – не только владение (proficiency) языком, но и выступление в качестве переводчика, свободное использование межкультурных невербальных кодов (естественность), способность к избеганию коммуникативного непонимания при различных коммуникативных стилях, способность поддерживания межперсональных отношений, ответы на транснациональные вызовы, давление глобализации (унификация, миграция). Сюда же относится преодоление разделения «нас» и «их», способность к рефлексии, способность к самоанализу, деконструкция динамичного социального дискурса. Происходит понимание того, что общение с другими сложнее, чем лингвистическая коммуникация. Прагматические, инструментальные цели изучения языка явно недостаточны. Целью языкового обучения выступает межкультурная коммуникация. Акцент смещается с языка на язык и культуру. Подчеркивается, что это полезно для обучаемого, когда он / она подчас и не планируют использовать иностранный язык в повседневности. Иноязычные пути выражения менталитета способствует выработке критической рефлексии, пониманию границ «свой – чужой». Обучение языку в ЕС преследует такие цели, как мультилингвальная и межкультураная компетенция для мобильности, взаимопонимания, формирования европейской идентичности. Формулируется проблематика международного гражданского общества, включающая понимание социальных, культурных, политических перспектив, требование социального действия и вовлечености (involvement). Все это согласуется с «беспокоящей задачей обучения» (disturbing and liberating education). Работ по влиянию знания иностранных языков на развитие интеллекта, межкультурной эмпатии, преодоление культурной замкнутости сегодня достаточно много – как экспериментального, так и теоретического плана. Несомненным достижением социологии последних лет явилась разработка проблемы влияния языка на формирование системы ценностей (аналитическая компетенция). Проблема не нова, хрестоматийны положения Гумбольдта и Сепира и Уорфа об уникальности взгляда каждого народа на мир, об ограниченности мировидения языком. В этой связи сегодня привлекают внимание теории конструировании социальных феноменов в языке. Уже первые представители семиотики подвели нас к мысли, что социальная реальность есть текст, а существующая традиция "радикального конструктивизма» строится, отталкиваясь от этой данности. Н.Л. Виноградова (2003) выстраивает традицию «радикального конструктивизма» так: П. Бергер, Н. Лукман, П. Ватцлавик, Э. фон Глазерсфельд, Х. Фон Ферстер. Философское течение "анализ дискурса” (М.Пеше, Кл. Арош, П. Анри, П. Серио) ставит задачу выявления соотнесенности знаковых систем и социального контекста. Вообще для исследователей социальной реальности все более и более актуальным представляется анализ конструирования модусов социальной реальности в коммуникативном аспекте. Так, например, исследователи отмечают влияние межкультурной коммуникации на демократизацию общества [Бугазов 2003].Моден разговор о том, что поиск демократических ценностей при определенных экономических и социокультурных условиях де сомнителен, разговор о роли традиционного менталитета, учитывается фактор полиэтничности, фактор современности в русле цивилизационного подхода Тойнби о культуре как уникальном способе мироощущения. Говорится об успешности тех социальных систем, которые демонстрируют открытость. Разрешение возникающих при межкультурной коммуникации противоречий представляет источник социального развития в современных условиях. Важным становится не только понимание права на существование иных социокультурных ценностей, но и их критическое осмысление в применимости для себя. Педагогика стоит перед задачей сформировать навыки культурного осознания многообразия и динамичности мира. Постулирование коммуникации в качестве способа существования мышления, отмечает С. В. Воробьева (2003), имеет в качестве следствия, актуального для социально-гуманитарных наук, осознание активной роли познающего, реанимирование риторической личности и утверждение аргументации как эмпирически данной логической практики (логической формы поведения) субъекта в коммуникации, что является прямым следствием ситуационного функционирования языка ( в русле следующего ряда, по мнению С.В. Воробьевой, Дж. Агасси, М. Полани, С. Тулмин, Х. Перльман, Дж.Остин, Дж. Серл, М. Мамардашвили, Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд, П.де Ман, М. Блэк, Д. Дэвидсон, Д. Лакофф, М. Джонсон, Ф.Ван Еемерен, Р.Гроотендорст, М. Мейер и др.) В этой же связи рассматривается модель коммуникативной рациональности Ю. Хабермаса. Н. В. Даниелян (2003) отмечает: " Главная черта дискурса коммуникативной рациональности, можно сказать, ее предназначение состоят в том, чтобы осуществить процесс выработки целостных культурных смыслов, могущих послужить духовными ориентирами в развитии общества и самого человека”, это и познавательный выбор культурных и ценностных смыслов. В последние годы мы наблюдаем рост интереса к социальному измерению в общественной и правовой системе. В этой связи говорится об ответственности власти, гражданского общества, отдельных граждан. Вызывает постоянный интерес обсуждение правового положения личности человека и гражданина, признанного в качестве одного из главных институтов национального и наднационального права. Например, в рамках ЕС и Совета Европы существуют институциональные, процессуальные и материальные гарантии прав человека, давно обсуждается эта проблематика. Право прав человека в ЕС развивалось в рамках заимствования опыта Совета Европы (Европейская Конвенция по правам человека 1950 г.), в коммунитарных опорах Союза, а сегодня – в рамках общей внешней политики и политики безопасности (ОВПБ), сотрудничества полиций и судебных органов в уголовно-правовой сфере, шенгенского права. В Договоре о Евросоюзе в последней редакции закреплены общие принципы конституционного строя, и среди них – принцип уважения прав и свобод человека. Рассматриваются гражданство, принципы правового положения человека и гражданина, основные права, свободы и обязанности. Этим была обусловлена разработка Хартии ЕС об основных правах, поначалу выступающей в качестве источника «мягкого права», а затем могущей быть инкорпорированной в Конституцию ЕС. Все это довольно актуально в связи с политикой социального партнерства, коллективной солидарности в европейских странах [Каргалова 1999]. Конституция Евросоюза – Конституция над конституциями, – отталкиваясь от экономики, в строгом соответствии с принципами демократии, правового государства будет определять политику и право, регламентировать многие вопросы жизни граждан ЕС. Право ЕС приобретает черты, все более сходные с международным и конституционным правом. Несомненно, что ценности ЕС, ценности общеевропейского характера нуждаются в изучении: «Именно в ЕС происходит формирование самых передовых правовых идей, тенденций и традиций, «кристаллизация» мировых общедемократических стандартов, которые призваны стать образцом подхода к решению правовых проблем во всех странах нашего все более единого мира» [Право ЕС 2002] . Считается, что на примере развития права ЕС наглядно просматривается общемировая тенденция все большего сближения и взаимодополнения конституционного и международного права, особенно в области демократической стандартизации института прав человека и способов его защиты. В хартии ЕС содержатся новеллы. В Хартию ЕС об основных правах вошли новые права – право на целостность личности, право на жизнь и на смерть, право на хорошее управление. Интересно деление прав в хартии прав человека. Оно осуществлено не по предмету субъективного права – права личные , политические , экономические, а по ценностям, лежащим в основе. Человеческое достоинство и свобода предполагают как ряд личных и политических (режим, самосознание личности в процессе образования и воспитания), так и социальных, экономических и культурных прав. Прочитаем Хартию подробнее. 1. ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ДОСТОИНСТВО. Право на жизнь (ст. 2), право на целостность личности (integrity) (ст. 3), запрет пыток, бесчеловечного унизительного обращения и наказания (torture or degrading treatment or punishment) (ст. 4), запрет рабства и принудительного труда (ст. 5). Необходимого пояснения в Европейской Хартии удостаивается право на целостность личности – оно трактуется в тексте ст. 3 и как информированное и свободное согласие людей в соответствии с положенными законными процедурами в области медицины и биологии, и как запрет евгеники, и как запрет делать человеческий организм источником финансовой наживы, и как запрет клонирования (reproductive cloning of human beings). 2. СВОБОДА (глава 2) включает право на свободу и безопасность (the right to liberty and security of person) (ст. 6), право на уважение частной и семейной жизни, дома и общения (the right to respect for his or her private and family life, home and communications) (ст. 7), право на защиту личной информации, касающейся человека (ст. 8), право на брак и создание семьи (ст. 9), свободу мысли, совести, религии (ст. 10), свободу информации и выражения (ст. 11), свободу и плюрализм медиа (п. 2 ст. 11), свободу собраний и объединений в политической, торговой и гражданской жизни (freedom of assembly and association) (ст. 12), свободу гуманитарных и научных исследований, академическую свободу (freedom of the arts and sciences) (ст. 13), право на образование (ст. 14), право выбирать профессию и заниматься трудом (ст. 15), свободу предпринимательства (freedom to conduct a business) (ст. 16), право на собственность (ст. 17), в том числе интеллектуальную собственность (п.2 ст. 17), право на убежище (ст. 18), защиту в случае изгнания, переселения или экстрадиции (protection in the event of removal, expulsion or extradition) (ст. 19). Необходимых комментариев должно удостаиваться, например, право на защиту личной информации, касающейся человека, – такая информация собирается при согласии персоны или на основании законного решения с установленной юридической процедурой, каждый имеет право на доступ к информации, которая собрана в отношении него / нее, и право исправить ее. Выполнение этих правил будет контролироваться независимой властью (independent authority). Интересно, что Хартия прямо определяет, что осуществление многих прав выполняется в соответствии с национальным законодательством (например, право на брак и семью). 3. РАВЕНСТВО (глава 3). Постулированы равенство перед законом (ст. 20) и недискриминационные практики по признакам пола, расы, цвета кожи, этнического и социального происхождения, генетических черт, языка, религии, веры, политических или каких-либо других взглядов, членства в национальном меньшинстве, собственности, рождению, инвалидности, возрасту, сексуальной ориентации (ст. 21). Оговариваются культурное, религиозное и языковое разнообразие (ст. 22), равенство мужчин и женщин, плюс-меры (specific advantages in favour of the under-represented sex) (ст. 23), права ребенка (ст. 24), права пожилых (ст. 25) и интеграция инвалидов (ст. 26). В отношении ребенка установлено право на защиту ребенка, необходимую для его благополучия, выражения своих взглядов свободно, приятие во внимание их взглядов по вопросам, которые затрагивают их судьбу, в соответствии с возрастом и зрелостью (to express views freely on matters which concern them in accordance with their age and maturity), приоритет интересов ребенка в решении его вопросов публичными и частными институтами. 4. СОЛИДАРНОСТЬ понимается не как формально-юридическое, а фактическое равенство с политикой социального партнерства. Включается право на информацию и консультацию внутри предприятия (workers’ right to information and consultation within the undertaking), (ст. 27), коллективные переговоры и действия, в том числе коллективные действия по отстаиванию интересов, включая стачку (ст. 28), право на свободный выбор работы (right of access to a free placement services) (ст. 29), право на протест против необоснованного увольнения (ст. 30), право на справедливые условия труда в отношении здоровья, безопасности и достоинства (ст. 31). П. 2 ст. 31 предусматривает право на ограничение максимума рабочего времени, отдыха в день и неделю и ежегодный оплачиваемый отпуск. Выделены запрет детского труда и защита молодых людей на работе (ст. 32), правовая, экономическая и социальная поддержка семьи (ст. 33), социальная помощь и социальное обеспечение в случаях материнства, болезни, травмы, иждивения, старости, потери работы. Оговаривается, что здесь работает национальный компонент правовой системы. Ставится цель исключения социального отщепенства и бедности (to combat social exclusion and poverty) (п. 2 ст. 34). Социальная поддержка выражается в предоставлении жилья малоимущим, медпомощи, в том числе профилактической, защите потребителя. 5. Глава 5 посвящена ПРАВАМ ГРАЖДАНИНА. Они подразумевают: право избирать и быть избранным и всеобщее прямое тайное голосование (ст. 39), избираться в органы местного самоуправления (ст. 40). Новацию представляет собой право на хорошее рассмотрение дела (быть выслушанным, иметь доступ к документам, обязанность администрации объяснять действия), получить возмещение от органов ЕС, соблюдать языковой принцип ЕС (ст. 41), право на доступ к документам ЕС, Совета и Комиссии (ст. 42). Оговаривается деятельность омбудсмана – по вопросам плохого управления за исключением практики европейских судов. Право на петицию в Европарламент– предмет 44 статьи Хартии. Специально отмечены свобода передвижения и места жительства, (ст. 45), дипломатическая и консульская защита граждан (ст. 46). 6. ЮСТИЦИЯ (глава 6) – честное публичное слушание дела беспристрастным и независимым трибуналом, установленным законом. Оговаривается возможность иметь защитника, представителя каждому гражданину. Для тех, у кого нет средств, предусмотрен доступ к юстиции (ст.47). Оговариваются в специальных статьях презумпция невиновности и право на защиту (ст.48), принцип законности и пропорциональности нарушения и наказания (ст. 49), принцип ненаказуемости дважды за одно и то же преступление (ст.50). Подобные процессуальные права вошли теперь и в российское законодательство и Конституцию. В рамках ОБСЕ, СЕ действуют программы по утверждению демократических и гуманитарных ценностей, программы соблюдения международных норм в области выборных технологий и управления. Приняты Европейская Хартия о местной автономии 1985 г., Европейская Конвенция о приграничном сотрудничестве 1981 г., Европейская Хартия о региональных языках, языках меньшинств, об участии молодежи в жизни городов и регионов, Европейская городская хартия, Европейская социальная хартия. Все они явились шагами в развитии системы европейских ценностей прав человека. Огромна роль информационных взаимодействий для развития как отдельно взятой личности, так и общества в целом. Необходимым представляется сформировать: мнение о непреходящем значении общечеловеческих ценностей, уважение к культуре других народа, понимание взаимосвязи и взаимозависимости жизни в мире. Социокультурная подготовка современности носит не только утилитарно-прикладную нагрузку, но и личностно-ориентационную. Этому способствует и распространение современных мощных искусственных генераторов социальности. Общеизвестно, что коммуникации (особенно в ее технологичных видах) влияют на представления человека и общества о себе. Исследования техники как культурного феномена для российского читателя, по мнению А. В. Ерохина, традиционно связываются с представителями французской школы анналов (Ф. Бродель), с Франкфуртской школой (Адорно, Хоркхеймер, Беньямин), но не меньшего внимания, по мнению исследователя, в этой связи заслуживает и Торонтская школа исследования коммуникаций – консолидация гетерогенных обществ на основе письменности – Гарольд А. Иннис, Эрик Хэвлок, Маршал Маклюэн, Деррик де Керкхоув [Ерохин 2003] В этой связи исследователями традиционно упоминаются возможности расширения применения лингвистической методологии в науках об обществе (способы репрезентации знания, нарратологические и когнитологические подходы в духе Т. А. Ван Дейка) [Ерохина 2003, Кириллина 2005]. В публицистике последнего времени тоже можно встретить идеи толерантности к другим культурам и диалогу. Так, например, в «Литературной газете» 24 мая 2005 года А. Яковлева пишет: « Ведущая тенденция культуры последнего десятилетия всех развитых странах – стремление привить детям и взрослым доброе, уважительное отношение к Другому – другому по облику, условиям существования, картине мира. Это видно по литературе, кино, анимации, да и просто в бытовом течении жизни, об этом гласят все европейские и американские кодексы политкорректности. Образ Другого как врага в европейской культуре все более и более съеживается и стремится к нулю – при всех известных издержках такой идеологии… Но в мире существует не только европейская культура. Другие культуры как раз сегодня упорно взращивают в себе образ врага, наделяя его религиозными, расовыми, национальными или иными отличительными признаками. Такого врага, которого уничтожают, даже если он сдается. Выживет ли в этих условиях сообщество, которое изо всех сил пытается «жить дружно» с теми, кто не признает за ними права на существование вообще, сказать трудно. Понятно лишь, что всякий нормальный человек, позитивно относящийся к миру, обязан уметь защитить свое отношение. Ведь если не он, то кто?»