Об этой статье мне рассказал мой приятель, который решил подучить вопросы в английском языке с помощью данного ресурса. Здесь он узнал про типы вопросов и научился их образовывать. Теперь он спокойно формирует вопросы и общается с иностранцами. Современные ученые, изучающие проблемы межкультурной коммуникации, отстаивают идею о необходимости воспитания чувства взаимного уважения у носителей разных культур, вынужденных проживать на одной территории (см. работы Д. Б. Гудкова, Л. И. Гришаевой, Г. В. Елизаровой, Н. А. Красильникова, А. П. Садохина, Ю. С. Степанова, С. Г. Тер-Минасовой, В. П. Фурмановой и др.). Исследователь С. Г. Тер-Минасова отмечает: «Научно-технический прогресс и усилия разумной и миролюбивой части человечества открывают для нас все новые возможности, виды и формы общения, главным условием эффективности которых является взаимопонимание, диалог культур, терпимость и уважение к культуре партнеров по коммуникации [Тер-Минасова 2004: 22-23].

Насколько воспитано чувство толерантности у русского народа, можно проследить по данным паремий, собранных В. И. Далем (см. Пословицы русского народа: Сборник В. И. Даля. В 2-х т. – М.: Худож. лит., 1984). Русскому народу, впрочем, как и любому другому, более свойственно осознание собственной национальной идентичности, нежели стремление понять и принять особенности чужой культуры. Русское сознание строго противопоставляет «своих» и «чужих», часто под «чужим» понимая всех представителей других наций, ср.: Немечина хитрая, безверная, басурманская; Русский молодец – басурманам конец (при этом басурманами называли мусульман вообще). Представители любой национальности как «ближние» (татары, цыгане, молдаване и т.д.), так и «дальние» по месту проживания (шведы, греки, итальянцы, французы и др.) воспринимались русскими негативно, ср.: Татарин–свиное ухо. Бритая плешь; Бог создал Адама, а черт – молдавана, Не вовремя гость – хуже (пуще) недруга (татарина); Швед – нерубленая голова и т.п. Русский человек не понимает и не принимает в «чужих» ни веры, ни особенностей поведения, ни жизненного уклада, ср.: Лучше бы у собаки татарина жена померла, чем у меня (у него две).

Каждый народ в сознании русского человека наделяется определенными качествами (чаще – негативными): склонностью ко лжи, плутовству, воровству отличаются цыгане, татары, греки, итальянцы (ср.: Цыгану без обману дня не прожить; Цыган раз на веку правду скажет, да и то покается; На волка помолвка, а цыган (татарин) кобылу украл (съел); Сыщи у татарина кобылу (т.е. украденную), а у раскольника попа; Коли грек на правду пошел, держи ухо остро; Грек скажет правду однажды в год; Сущий итальянец (т.е. пройдоха) и т.д.); скупостью – греки и евреи (ср.: Грек одну маслинку съест – и то пальчики обсосет; Жид на ярмарке – что поп на крестинах; Торгуется, как жид), мстительностью – евреи и цыгане (ср.: Кто цыгана (жида) обманет (проведет), трех дней не проживет), злым характером и внешней нечистоплотностью – татары (ср.: Продай, князь, мыла (дразнят татар); А что, добрый человек, не видал ли ты злого татарина? (Дразнят татар); Злее злого татарина и т.п.); болтливостью и неуемной фантазией – поляки (ср.: У поляка и приказ рассказ (rozkaz)) и т.д., т.е. русскому человеку свойственно выделять и оценивать отличительные свойства разных национальностей. В этом смысле показательно, что в русском поговорочном фонде при оценке особенностей какого-либо народа оказалась частотной модель: «лексема настоящий / сущий + номинация национальности», ср.: Настоящий немец (точен, педант, причудлив); Настоящий англичанин (т.е. корчит барина, тороват, чудак и делает все по-своему); Это – сущий француз (т.е. говорлив и опрометчив) и т.д.

Нередко русские паремии рисуют уничижительный образ представителей других национальностей, ср.: Видел татарин во сне кисель, так не было ложки; лег спать с ложкой–не видал киселя; Ай молодца: широка лица, глаза узеньки, нос пятка (калмык); Лях и умирает, а ногами дрягает; У немца (француза) ножки тоненьки, душа коротенька; Ноги многи, глаза быстры, а шейка шлёп-шлёп (рак, так дразнят немцев).

В пословицах Ты барин, да и я не татарин; Ешь медведь татарина – оба ненадобны; Что пороты уши (у лошади), так и татарин не съест?; Ныне про татарское счастье только в сказках слыхать; Вас ис дас? – Кислый квас очевидно выраженное чувство превосходства русской нации над другими, пренебрежительности к «чужим».

Общее негативное и пренебрежительное отношение русских к «чужим» наиболее ярко проявляется в выборе экспрессивно-окрашенной лексики, часто при оценке «чужих» русские используют инфернальную или бранную лексику (ср.: Чертова сторонушка (Финляндия, за каменья); Алай-булай крымские песни – да там их и тресни; Рыжего зырянина создал бог, рыжего татарина – черт).

Негативное и часто ироничное отношение русских к представителям иной культуры, эксплицированное в русских паремиях, объясняется не только обостренным чувством национальной идентичности. Исследователи Е.С. Березкина и С.В. Супряга в своей статье «Отражение межкультурной коммуникации в языке фольклора» отметили: «Негативное отношение к тому или иному этносу … зачастую объясняется с помощью исторических фактов (борьба с татарами, войны с Францией, Турцией, Персией…)». Справедливость данного мнения подтверждают и русские паремии, ср.: Много нам бед наделали–хан крымский да папа римский; Не бьет стрела татарина; Постой, татарин, дай саблю выхывтить (наточить); Наругался француз, да не надолго; Сам себя сжег француз, сам и поморозил; Раскидал кости свои на чужбине, как француз; Голодный француз и вороне рад; Пуганый француз и от козы бежит; Пропал (Сгинул), как француз в Москве–с 1812 г.; Француз (Поляк) боек, а русский стоек; Русский немцу задал перцу; Что русскому здорово, то немцу смерть; Прусский гут (хорош), а русский гутее (солдатск.) и мн. др.

Однако было бы несправедливо утверждать, что русский народ не отмечает достоинств представителей иных культур. Так, у немцев русские заметили стремление к точности и педантизму (ср.: Немецкая (т.е. точная, школярная) ученость), изобретательный ум (ср.: У немца на все струмент есть; Немец своим разумом доходит (изобретает), а русский глазами (перенимает); Немец хитер: обезьяну выдумал). Чувство снисходительности к «чужим» выражено пословицами И у цыгана душа не погана; Люблю молодца и в татарине; Татарин либо насквозь хорош, либо насквозь мошенник; Немец без шутки с лавки не свалится и др. Такие пословицы и поговорки нельзя назвать частотными, но и игнорировать их нельзя.

Анализ приведенного выше материала, казалось, лишает надежды на наличие у русских людей терпимости к чужой культуре. Однако такое суждение было бы опрометчивым. Это доказывает анализ половиц и поговорок, аксиологический потенциал которых направлен на «своих» (носителей русской культуры). 

Несомненно, русские люди отмечают достоинства собственного национального характера, национального уклада жизни и т.д., ср.: Русский человек хлеб-соль водит; Русский ни с мечом, ни с калачом не шутит; Русский человек – добрый человек; Русский догадлив (сметлив, себе на уме); Русский что увидит, то и сделает. Для русского человека характерно восхваление своей земли, ср.: Русь святая, православная, богатырская, мать святорусская земля; Кто против бога и великого Новгорода?; Где святая София, там и Новгород; Новгород (древний) судит один бог; Москва – сердце, Петербург – голова; Москва всем городам мать; Кто в Москве не бывал, красоты не видал; Матушка Москва белокаменная, златоглавая, хлебосольная, православная, словоохотливая и мн. др. Нередко русские с каким-то бахвальством, с особой гордостью отмечают свою непохожесть на других, ср.: В русском брюхе и долото сгниет; Я тебе по-русски отрежу, напрямик.

Однако русскому человеку свойственно также критичное отношение к самому себе. Русские люди нередко негативно оценивают некоторые черты характера, свойственные либо всему народу, либо жителям отдельных областей России, ср.: Руси есть веселие пити, не может без него быти (Владим. I); Русак умен, да задним умом; Русский назад умен; Русский человек и гуллив и хвастлив; Русский человек любит авось, небось да как-нибудь; Москаль ворона, а привязчивее черта; Варил черт с москалем пиво, да и от солоду отрекся; Московские люди землю сеют рожью, а живут ложью (старин.); Упрям, как новгородец; Тихвинцы – свято место, где тихвинца нет; Город Архангельский, а народ в нем диавольский и др.