Самый яркий пример, который мы помним относительно твоего приучения к послушанию, таков. Мы тогда жили в Йошкар-Оле. Тебе было чуть больше года, ты только что научился ходить и вовсю изучал доступное для тебя пространство. А в зале у нас стоял страшно дорогой по тем временам стереокомплекс «Шарп».

И вот однажды я (папа) зашел в комнату и видит, что ты двигаешь на нем регулирующие ползунки. Я отвел тебя от «Шарпа» и объяснил, что это очень дорогой аппарат, что его запросто можно сломать и попросил тебя больше его не трогать. Но стоило мне отвернуться и заняться своими делами, как ты стремглав помчался к аппарату и продолжил свое дело.

Я опять подошел к тебе, отвел от «Шарпа» к дивану и сказал: «Сынок! Я просил тебя не трогать «Шарп»? Просил! Я говорил тебе, что ты его можешь сломать? Говорил! И я вижу, что ты не понял. Так вот, в следующий раз, если ты тронешь аппарат, я тебе надаю по попке. Понял?»  Мы не помним - согласился ты или нет со мной, но пока я был в комнате, ты к стереокомплексу не подходил.

Я ушел в другую комнату, но, чувствуя, что коса находит на камень, через некоторое время опять заглянул в ту комнату, в которой ты находился. Узнай с двух раз, чем ты занимался? Конечно же, ты стоял около «Шарпа» и самозабвенно откручивал ему «уши».

Я зашел в комнату, подошел к тебе, взял тебя за руку и спросил: «Я просил тебя не трогать «Шарп»! Ты меня не послушался! Я обещал тебя наказать за это. Так получай!» И шлепнул тебя по попе. Естественно, рев поднялся неимоверный!

Ты побежал к маме и она взяла тебя на руки. Маме хотелось встать на твою защиту и накричать на меня за то, что он ударил такую кроху. Но она прекрасно понимала, что этого делать нельзя и промолчала.

После этого случая, пока я был дома, ты аппарат не трогал. Но когда я пришел с работы, то увидел, что ты его все-таки трогал. Я привел тебя к аппарату и сказал: «Я вижу, что ты опять трогал «Шарп»! Видимо ты меня не понял. Поэтому я опять вынужден тебя наказать. И история повторилась: я шлепнул тебя по попе, ты заплакал и побежал к маме.

Но С ТЕХ ПОР ты понял, что если папа что-то запретил, то НУЖНО СЛУШАТЬСЯ! Ты четко понял, что есть определенные границы, которые нельзя пересекать.

А в рамках разрешенного ты мог ходить колесом! И ты, наверное. помнишь, что тогда в одной из комнат и в прихожей у нас стояли зеркальные стеклянные столики. Ты знаешь, что они до сих пор целы, хоть и лежат где-то на антресолях. Ты знаешь, что стены нашей квартиры никогда не превращались в картинную галерею, что обои не были отодраны. И это результат того, самого первого, научения с Шарпом!

Ты знал, что если это запрещено, то это запрещено НАВСЕГДА!, и никогда не пытался проверить: «А может, теперь можно?» И, насколько мы знаем, совершенно не расстраивался по этому поводу (когда я набирал на компьтере слово «не», то мой палец зацепился за букву «т» и получилось «нет». Я думаю, что это сообщение из нашего коллективного семейного подсознания, которое подсказало мне, что все-таки тебе это не нравилось! Но, что ж поделаешь, без этого мы не могли обойтись!)

Очень часто наказание не исправляет поведение ребенка, а лишь преобразует его. Один проступок заменяется другим, по-прежнему остающимся неправильным. Это связано с тем, что или наказание было не соразмерным или же ребенок вынужден был принять наказание, но с ним не согласился. А так как то, за что он был наказан, делать действительно нельзя, он находит хитрую лазейку: я не делаю то, что запрещено, но я все равно не согласен с вами и буду делать то, что ПОКА не запрещено.