Глава 4
Когда на следующие утро Данил открыл глаза, он уже чувствовал, что его всего переполняет радость от кончиков пальцев до самых пяток . Он сел на кровати, тряхнул головой и попытался вспомнить, что же должно произойти. — Лиза! — воскликнул он вспоминая о приезде сестры. Тут он услышал шорох, и дверь медленно приоткрылась. В образовавшуюся щель тут же просунулась веснушчатая любопытная мордочка с курносым носом, двумя растрепавшимися косичками и блестящими голубыми глазами. — Ну ты и засоня! — смеясь воскликнула Лиза, и вбежала в комнату, распространяя запах яблок и хорошее настроение. — Я уже час как приехала, а ты все храпишь. —Ничего я не храплю, и ничего я не засоня — обиделся Данил—Я тебе, между прочим, сейчас такое расскажу, не поверишь. Лиза недоверчиво взглянула на брата и присела на краешек кровати. По ее лицу было видно. что она довольно скептично отнеслась к заявлению Данила. —Ну, и чем же ты собрался меня удивить?—ухмыльнулась она. Данил уже придал голосу зловещий тон, как вдруг дверь опять отворилась, и бабушка позвала детей завтракать. — Лиза, ты и за стол сядешь в этих брюках? —поинтересовалась бабушка, которая придерживалась старых взглядов и считала, человек не должен садиться к столу в той одежде, в которой он ехал по пыльным дорогам. Уверять ее в том, что в поезде и в такси было чисто и комфортабельно, а пыль садилась на путешественников раньше, когда они тряслись на лошадях по отнюдь не асфальтовым дорогам, было бесполезно. Лиза и не пыталась. Она немедленно натянула на голову капюшонон курточки, сообщила, что она ничего не слышит, и помчалась на кухню. Весь день дети играли в саду, бегали по дому и мешали взрослым как только могли. Но когда на дворе стало темно, и дети переместились в дом, Данил вспомнил про свое обещание рассказать Лизе о том, что он видел на 3-ем этаже. Они сидели в библиотеке, на мохнатой медвежьей шкуре, и грелись у большого камина. Динка, как всегда, разлеглась поближе к огню, и мурлыкала. Там, среди книжных полок Данил начал свой рассказ. Он описал Лизе все подробности его ночного преступления, и ждал от нее, как от девочки и, кроме того, как от того человека более умного и рассудительного, какого-нибудь логического объяснения. Но Лиза, кажется, не собиралась ничего объяснять. Более того, она даже нисколько не испугалась, и вообще не придала этому никакого значения. — Данилка, ну когда ты перестанешь выдумывать глупости.—сказала она невыносимо взрослым голосом, закатывая глаза.—Ты же знаешь, на третьем этаже у нас лежат старые вещи, и ничего больше. — Не веришь?—воскликнул мальчик.—вот сходи сама и проверь! — Делать мне больше нечего!—возмутилась Лиза. — Трусиха! — Сам ты трус! Вечно что-нибудь выдумываешь, смотри, вот будешь обзываться, расскажу все бабушке!—пригрозила на всякий случай сестра. Данил надулся. Он так надеялся, что Лиза поймет его, но сестра ни в какую не хотела больше слушать об этом. —Ты просто завидуешь, что я без тебя пошел! — догадался Данил, вызвав взрыв негодования сестры. Когда она, наконец, немного успокоилась, Данил вздохнул и решил во что бы то ни стало доказать свою правоту.
|
