В ту ночь на кладбище было необычайно много народу. Нищие и бомжи, видя, как в неурочный час, после закрытия кладбища, к его западной стене подъезжает одна машина за другой, призадумались.
Западная стена когда-то была целой. Недолго. Сейчас, стараниями тех же бомжей и нищих, металлические прутья были сплошь и рядом отогнуты, и в образовавшиеся дыры могли запросто протиснуться не слишком худые люди. Они и протискивались, а черные блестящие машины, привезшие их, тут же с мягким шорохом уезжали. Машин было три. Но люди, приезжающие на них, наивно полагали, что они были единственные, и были неприятно удивлены, обнаруживая вблизи от могилы купца Нефедова, незнакомые им лица. Эти лица пытались уверить, что они являются безутешными потомками купца, пришедшими поскорбеть у родной могилки, но им почему-то не верили. В связи с этим торжественная кладбищенская тишина нарушалась неясной возней, глухими ударами и сдавленными вскриками.
Нищие и бомжи в панике спрятались в районе кладбищенской церкви, приметив место в надежде наведаться, когда все успокоится, и проверить, не останется ли там чего-нибудь полезного, такого, что дерущимся у западной стены уже не пригодится. По всему выходило, что останется. К полуночи все затихло. Перед самой полночью вспорхнула какая-то большая птица, и по кладбищенской дорожке, ничуть не скрываясь, прошел человек в джинсах, в гавайской распахнутой рубахе и огромной золотой цепи, свисающей, как положено, до пупа. Нищие оживились, но старший их одернул — еще не время.
Молодой — очень молодой, — человек в гавайской рубахе остановился у самой могилы купца и посмотрел на часы. Покачал головой, сорвал ромашку и сделал вид, что не замечает возни за кустами. А по дорожке уже шагал другой очень молодой человек. Одет он был по-деловому, в белую рубашку с короткими рукавами и черные брюки.
— Ты чего поздно? — спросил его первый молодой человек, когда он поравнялся с могилой купца Нефедова.
— Бам-м-м! — понесся над кладбищем малиновый звон колокола. Среди нищих пронеслась паника — раньше колокол кладбищенской церкви никогда не бил. Они даже не знали, что на ней есть колокол.
— И ничего не поздно, — сказал человек в белой рубашке. — как раз полночь.
— Ужас какой, — не выдержал первый и застегнул свою гавайскую рубашку.— Ну, как переговоры? Висок больше не бушует?
Человек, старательно прятавшийся за соседней могилой, насторожился. Висок, или Георгий Висковатый был одним из самых крупных криминальных авторитетов.
— Не бушует. Он согласен объединиться, если вы обеспечите оружие и людей.
Деловой молодой человек в белой рубашке немного помолчал.
— А Прозорова он точно найдет?
— Похоже, он уже за ним плотно следит. У него есть люди в Интерполе.
— А эти люди в Интерполе не захотят, чтобы он с ними поделился?
— Думаю, он их потом уволит. Как тогда в Сербии, помнишь?
Деловой молодой человек помолчал, будто припоминая.
— Да, — припомнил он. — Круто было тогда, в Сербии. Даже слишком того… круто.
Он помолчал еще немного.
— Так где ты говоришь сейчас Прозоров?
— А ничего я не говорю. Потому что сам не знаю. Это Висок нам скажет, когда мы уже в Сирии будем.
— В Сирии?
— В ней, родимой. Там так все запутано, — пожаловался парень в гавайской рубашке. — Никто пока ничего не знает. Я не удивлюсь, если Висок нас из Сирии еще куда-нибудь отправит. Темнит. Не доверяет, значит.
— Как бы он нас вслед за Интерполом не того… Не уволил.
— Не уволит. Мы ему нужно пока. Так что поживем еще, не дрейфь.
Деловой парень опять помолчал, разглядывая звезды.
— Значит, в Сирию летим? — очень отчетливо сказал он. Так учительницы начальных классов диктуют сложные слова малышам — чтобы все было понятно, до последней буковки.
— Да. Мы летим в Сирию, — согласился его собеседник и посмотрел на кусты за соседней могилой. — Но только не прямо в Сирию. А сначала в Мюнхен. А из Мюнхена уже …
— В Дамаск? — Нет, и не в Дамаск вовсе.
Парень в гавайской рубашке вытащил из кармана джинсов сложенный вдвое лист бумаги. — Вот тут координаты, где мы встречаемся в Мюнхене . Городок небольшой, отель в самом центре, так что не заблудитесь. Летим разными рейсами, в отеле делаем вид, что незнакомы. Там нам скажут, что делать дальше. Все. Расходимся по одному.
Он, не торопясь, пошел к выходу.
Деловой молодой человек стал засовывать бумажку в карман, но с карманом, видимо, что-то случилось. Он вышел на открытое место, где луна прекрасно осветила и его, и листок, который, плавно спикировав, упал на дорожку, прямо на кустик каких-то цветов.
| 