— Ну что, допрыгалась? — прошипел Орлов. — Чуть не замочили тебя?
Тонкий литературный вкус в Косте возмутился:
— Вы выражаетесь, как гопник из люберецкой …
— А ты бы вообще молчал, — бесцеремонно оборвал его не желавший исправляться офицер. — Твоя идея выложить рисунок в Интернете?
— Моя, — скромно сказал Костя.
— Ну, в общем-то, это правильно, — нехотя согласился офицер Орлов. — Меньше поводов вас ликвидировать. Кстати, что это за типа от вас понесли и кто его…
— Замочил? — с готовностью подсказал Костя. — Неизвестный доброжелатель. Кстати, Ирка, тащи яд.
— Зачем яд? — захлопал глазами невыспавшийся и туго соображающий Орлов. — Не надо яд. Кому яд?
— Вы сможете отдать это на анализ? — протянул Костя флакончик, на дне которого было несколько капель, и объяснил их происхождение. Орлов растеряно взял флакон.
— Говоришь, сам нацедил? — с уважением уточнил он и взглянул на Ирку уже без прежнего презрения. — Вы не наследили?
Костя обиделся.
— Прямо как будто я маленький, честное слово.
— Я ему специально полотенце принесла, — пояснила Ирка.
— А! — поразился Григорий Орлов хладнокровию современных молодых девиц. — Ну, раз все целы…
— За исключением господина Зайцева, — уточнил Костя.
— Что? Да, конечно. Раз вы все пока живы и здоровы, то я, с вашего позволения, отправлюсь спать.
— Конечно-конечно, — поддержала его Ирка. — А я пока схожу на встречу с Полковником. Григорий Орлов, который с трудом поднялся с кресла, рухнул в него обратно.
— С кем? — не веря своим ушам, переспросил он.
— Да мы тут с ним созвонились, — беспечно махнула рукой Ирка.
Пока Орлов хлопал глазами, Ирка и Костя, перебивая друг друга, наспех ввели его в курс последних событий. Вместо сна Григорий хрипло потребовал кофе – только не эти ваши дурацкие кофейные чашечки, — прорычал он, — а нормальную бадью.
И стал горько сетовать, что своих помощников он оставил в Дубаи, выслеживать Полковника.
— Не переживайте, мы же здесь, — попыталась утешить его Ирка.
Он искоса взглянул на нее и промолчал. Следующие полчаса они провели, ругаясь до остервенения. Ирка рвалась на встречу в кафе одна, крича, что мужчины, как всегда, все испортят. Костя стучал кулаком по столу и доказывал, что он поперся за ней в это пекло для того, чтобы ее охранять и поэтому должен идти за ней и обеспечивать ей безопасность. Григорий Орлов храпел, навалившись на широкий подлокотник кресла. Шесть маленьких чашечек кофе остывали на журнальном столике. Когда Костя грохнул по столу особенно убедительно и все шесть чашечек подпрыгнули, издав жалобный звон, Григорий вскочил, скомандовал подъем и ринулся к двери.
— Кофе! — закричал Костя.
Обиженно выпрямившись, Орлов заявил, что он не официант, чтобы носить ему кофе, был усажен в кресло и приведен в чувство. Ирка влила в него поочередно все чашечки кофе, не обращая внимания на то, что он негодующе дергался и требовал его во-первых остудить, а во-вторых насыпать в него сахару. После четвертой чашки он смирился, дал стереть с себя кофейную пену и уже не сопротивлялся, смиренно глядя в пространство. Костя с Ириной напряженно ждали. Наконец, глаза Орлова приобрели осмысленное выражение и он встал.
— Десять ноль пять, — объявил он.
Ирка согласно кивнула.
— Выходим!
Перед операцией проводим рекогносцировку на местности.
— Если бы не вы, откуда бы мы знали, что делать, — проворчал Костя себе под нос, стараясь, чтобы офицер его не услышал.
Полковник знал, где назначить встречу. Кафе просматривалось насквозь, потому что это, по сути, был большой навес, крытый тростником. Но и из кафе был отличный обзор. Вокруг него с десяти часов начинали работать лотки с горластыми арабскими торговцами и, как на всякой уважающей себя ярмарке, работали аттракционы. Там можно было набрасывать кольца на вбитые горизонтально штыри, выиграть в лотерею бирюзовое ожерелье.
Почти у самого кафе Ирка заметила Яну. Она стояла у красивого островерхого шатра, разрисованного пальмами и верблюдами, и изо всех сил дула в длинную деревянную раскрашенную трубку с небольшим раструбом на конце. Из трубки вылетел красный шарик и сбил маленькую пробковую фигурку в ихраме. Хозяин аттракциона, маленький носатый араб, грустно вздохнул и протянул ей приз — маленькое колечко с крохотным камушком. Ирка не стала окликать ее и нырнула в прохладный полумрак кафе. Она в нерешительности постояла у входа, давая глазам освоиться после яркого солнечного света.
Через минуту она убедилась, что здесь не так уж и темно, как показалось в начале. У длинной барной стойки действительно стояло несколько столиков. Ирка неторопливо пошла по проходу к стойке и не спеша заказала себе стакан вкуснейшего прохладного пива, позволяя всем присутствующим, которым было до нее дело, убедиться в том, что она одна. Прихватив сушеные дынные семечки, она оглянулась, ища взглядом крайний столик справа. Он был пуст. Разочарованная Ирка уселась за него и поставила пиво на деревянный лакированный стол. Напиваться одной в кафе, кишевшем парочками и веселыми компаниями было глупо, и она заскучала. Она взглянула на часы. Было ровно две минуты двенадцатого. Сволочь Полковник! Оставить ее одну среди веселящихся людей. Да что он о себе возомнил, ей-Богу!
— У тебя есть одно оправдание: если ты уже убит! — пробормотала она сквозь зубы и решительно встала. В конце концов, пусть сам ищет ее где хочет. Ему это надо не меньше, чем…
— Привет, любимая! — раздался насмешливый голос сзади. Ирка обрадовано обернулась. — Ну наконец-то, — облегченно сказала она. — Я уже боялась, с тобой что-нибудь случилось.
Полковник, одетый в шорты цвета хаки и обалденную черную футболку был чудо как хорош. В жизни он был еще лучше, чем в Интернете Он был немного похож на викинга. Сходство усиливала небольшая светлая бородка и голубые глаза. В данный момент глаза были озадаченно распахнуты, а брови подняты так высоко, что уползли под небрежно свисавшую челку.
— Со мной? — глупо переспросил он. — Ты боялась, что…
— Ну да, — нетерпеливо сказала Ирка и села обратно за стол, успокоено припав к стакану с пивом. — Я боялась, что тебя убьют, как араба Зайцева, и тогда я ничего не узнаю. Погоди, — оживленно перебила она его, когда он хотел что-то возразить. — А может, ты сам его убил? Нет? Ну, извини.
На лице Полковника отразилась сложная гамма чувств. Он осторожно присел за столик рядом с ней и отхлебнул из ее стакана.
— Эй, — возмутилась Ирка. — Это не слишком интимно?
— Послушай!…
— Кстати, как мне тебя называть? Глупо называть тебя Полковником или Германом Эриховичем. А можно, я буду называть тебя Геша?
Полковник взмолился:
— Да помолчи ты хоть минуту! Ты не даешь сосредоточиться.
Ирка заткнулась и услужливо подвинула ему пиво. Тот благодарно выпил полстакана и заявил:
— На худой конец Герман. Никаких Геш.
Он отхлебнул еще пива и жалобно спросил:
— Ты всегда так много говоришь?
— Нет, — честно призналась Ирка. — Это у меня на нервной почве. Вообще я вполне адекватный и умный человек.
Герман усмехнулся.
— Тогда для начала ты не могла бы мне сказать, кто такой Зайцев и почему он араб?
— Ага. — удовлетворенно сказал Ирка. — Значит, убил его не ты.
Ей было приятно, что есть, на первый случай, один труп, к которому Полковник, он же Гольгиссер Герман Эрихович, непричастен. Значит, есть шанс, что он хороший человек.
— Найден сегодня ночью убитым на нашем балконе, — четко отрапортовала она. — В кармане обнаружена пластиковая карточка на имя Зайцева Ильи. В кулаке был зажат шприц с неизвестной жидкостью.
— Убит из огнестрельного? — переспросил слегка удивленный Герман.
— Нет, из духового. Стрелой, предположительно смазанной ядом.
— Интересные дела.
| 