Пробравшись сквозь кустарник, они твердым шагом направились на парковочную площадку, где чуть не довели до обморока сторожа, поминутно оглядываясь, прикладывая палец к губам и громко восклицая «Тс-с-с!» При каждом «тс-с-с» сторож подпрыгивал и крестился — впервые в жизни. До сего момента он не имел не малейшего понятия о том, зачем это делается, и делается ли вообще.
Он еще долго молился Аллаху после того, как они уехали на темном «Форд Фокусе», и вытирал пот со лба двадцатиевровой бумажкой, которую они ему оставили. Григорий Орлов вел машину сам, утверждая, что только дурак не сможет разобраться в обычном автомобильном атласе. На осторожное замечание Ирки, что местный атлас с арабскими названиями тридцатилетней давности может не совсем верно отражать нынешнее состояние автомобильных дорог, он мрачно заметил, что зато не придется потом мочить водителя, и она испуганно замолчала.
Двадцать минут они ехали по дороге, видимо, ведущей в горы. Во всяком случае, горы были впереди, хотя они нисколько не приближались. На двадцать второй минуте Костя молча ткнул пальцем в небо. На фоне сияющих звезд, изо всех сил украшавших небо Востока, торжественно плыл вертолет.
— Поняла? — одновременно воскликнули мужчины, повернувшись к Ирке.
— Ну, вертолет, — безмятежно сказала Ирка. — Ну и что?
После чего она привалилась к Костиному плечу и заснула. Еще через десять минут Владимир Антонович скомандовал: «Останови».
— Отличное место, — согласился Орлов, глядя на окруженное густым кустарником открытое пространство, на котором громоздилась куча каменных глыб. Ирка, протирая заспанные глаза, сонно осведомилась, где тут туалет и ближайшее кафе с гамбургерами. Над ее головой гулко охнула ночная птица. Ирка вздрогнула и окончательно проснулась.
— Ух ты, как здорово, — восхищенно сказала она, глядя на глыбы, темнеющие на фоне яркой луны. — Стоунхендж в миниатюре.
Владимир Антонович с Костей проворно устремились к самой высокой, вертикально стоящей глыбе. Она была похожа на гигантский кособокий гриб, высеченный из гранитной скалы пьяным скульптором. Григорий Орлов вынул из рюкзака длинную веревку, Ирка обвязалась ею и нырнула к подножью каменного столба, привалившись спиной к не успевшему остыть камню. Спустя минуту к ней присоединился Костя. Вместе они стали наблюдать, как Орлов ставит небольшую палатку камуфляжного цвета. Вернее, «ставит» было громко сказано. Просто он бросил на землю небольшой тюк, дернул за какое-то кольцо, раздался небольшой хлопок, и перед ними появилась палатка.
Приподняв полог, Ирка первой вползла туда. За ней, кряхтя, влез Костя и столкнулся лбом с Владимиром Антоновичем. Они одновременно ойкнули, Владимир Антонович лягнул Орлова, и они все уселись, в ожидании, когда Ирка достанет из рюкзака бутерброды. Сверху это выглядело так, будто четыре человека один за другим, обвязавшись для страховки веревкой, спустились под землю и исчезли. Только призрачный свет сначала проникал из-под земли, но потом и он исчез — как только Ирка достала последний бутерброд.
Сопя, они поедали бутерброды и прислушивались к гудению вертолета. Было слышно, как он пролетел над ними раз, и другой, а потом гул затих.
— Почему у нас нет вертолета? — задумчиво спросил Костя. Все повернулись и укоризненно посмотрели на Орлова.
— А что я? — огрызнулся он. — Скажите спасибо, что выделили деньги на поездку сюда. Только ради Владимира Антоновича.
— Значит, — со вздохом констатировала Ирка, вспомнив троих пристреленных ею бандитов, — дело не приняли всерьез. Орлов угрюмо молчал. Владимир Антонович высунулся из палатки и посмотрел наверх.
— Отлично поработали, — сказал он, облизываясь.
— Можно и домой.
У отеля их ждали. Темная машина была спрятана под сенью финиковой пальмы, а в кустах у калитки сидело два человека славянской внешности. Кусты были низкие, и сидеть приходилось тоже низко. Было неудобно, в кустах пряталась кусачая мошкара.
— Прекрати чесаться, — цыкнул тот, что повыше, охнул и попытался дотянуться до спины. Через пару секунд им обоим пришлось выскочить из кустов. Почесывая спины об ограду отеля, они с тоской оглядывали открытый освещенный двор. Решив попытать счастья и дожидаться своих подопечных в более комфортных условиях, они вступили во двор. Входная дверь их не привлекала, и они хотели обогнуть здание и поискать маленькую неприметную дверку сзади. Однако навстречу им выскочил охранник и администратор в одном лице, сияя дружелюбной улыбкой.
— Hello-o? — полувопросительно спросил он.
Двое замерли, прикидывая, возможно ли завалить охранника незаметно. Их сомнения разрешил второй охранник, вышедший на крыльцо. Его карман красноречиво оттопыривался и предлагал возможным собеседникам быть с его хозяином максимально вежливыми.
— Hello, — расшаркался высокий.
Его низенький товарищ незаметно сжал ему локоть и кивнул на центральное окно у входа. В нем загорелся свет. Низенький заговорил с охранниками на хорошем английском языке, и сразу стало ясно, кто в этой паре главный. Выходило, что два путешественника решили самостоятельно осмотреть окрестности и поездить по пустыне, сбились с дороги и проплутали всю ночь. Поэтому нельзя ли им номер в этой гостинице до утра? Конечно, можно, но только, пожалуйста, сначала паспорта. Высокий очень удивился.
— Черт знает что! — пожаловался он своему напарнику. — Они требуют паспорта.
— Фиг им, а не паспорта, — заявил тот.
— Конечно, — учтиво сказал высокий. — мы принесем вам паспорта. Только они у нас в машине.
Они печально вышли за территорию отеля. Паспорта показывать было нельзя. Фальшивых паспортов сделать не успели — слишком внезапно пришлось вылететь в Эмираты. А настоящих показывать было нельзя. Приходилось ждать без кондиционера, посреди душной аравийской ночи, бегая вокруг кустов и выглядывая, не едет ли «Форд Фокус». Напарники нервничали. Охотникам за сокровищами давно пора было вернуться.
— Беда в том, что здесь слишком много дорог, — устало произнес Григорий Орлов, выключая мотор. — Ну что? — не выдержал он обращенных на него суровых взглядов.
— Беда в том, — наставительное сказал дед, — что некоторые не позаботились найти современный дорожный атлас.
Ирка оглядела начинающие светлеть горы.
— Горы подозрительно близко, — уверенно заявила она. — Нам надо развернуться и ехать назад. Конечно, если бы был вертолет…
— Дался вам этот вертолет! — немедленно отозвался Орлов.
— Нет так нет, — миролюбиво сказал Костя. — Нам бы еще найти дорогу, которая ведет назад.
Он вышел из машины и огляделся. Они давно съехали с шоссе и последние два часа колесили по узеньким дорогам, которые были больше похожи на тропинки. Во всяком случае, разъехаться двум машинам на них было бы невозможно. Красивая равнина, упирающаяся в горы, поросшая живописными деревьями с плоскими вершинами, могла бы проситься на полотно живописца. Пушкин или Лермонтов живописали бы аравийскую равнину так, что их соотечественники рыдали бы от счастья и приводили бы каждую метафору в пример непросвещенным западным литераторам. Единственным желанием Кости Агапова было взорвать эту равнину к чертям собачьим, уничтожив любую неровность, которая стояла или лежала между ним и их отелем. Одна дорога вела направо. Другая — налево. Дороги назад не было.
— Саудовская Аравия — большая страна, — изрек Владимир Антонович.
— Да, — чуть не плача, согласился Костя.
— А если за рулем сидит …
— Но-но, — предостерегающе поднял палец Орлов.
— Если за рулем сидите вы, — неумолимо сказал Костя, — то она становится особенно большой. Просто бесконечной.
— Вон там, — безмятежно сказал Владимир Антонович, показав на тенистую сочную лужайку под неведомыми кустами с широченными листьями, — можно замечательно выспаться.
— Дедуля, по-моему, ты над нами издеваешься, — меланхолично заметила Ирка.
— И ничего подобного. Мы не спали всю ночь. В таком состоянии мы сейчас ничего не сможем сообразить. Поэтому, Гриша, стели свою палатку, и мы сейчас дружно поспим минуток двести. А там, глядишь, на свежую голову и сориентируемся.
| 