Боб лежал, перевязанный, как домашняя колбаса, и смотрел в щель, завидуя вороне. Толстая и важная птица нахально расхаживала перед сараем, нисколько не ценя свою свободу. А Боб бы ценил. Уж он бы не стал бродить по грязному двору, а сразу помчался бы в ванную, а потом к массажисту, размять затекшие плечи.
Он попробовал немного покататься по полу. Было удобно ползти, отталкиваясь ногами от стен. Он дополз до двери и осторожно надавил на нее ногами. Дверь была крепкая, а Боб, наоборот, не очень. К тому же он боялся шуметь, чтобы не привлечь внимание бандитов. Боб злился. Ему на секунду показалось, что в расчеты преступников вкралась ошибка, и Боб Ирке вовсе не так дорог, как им кажется. И еще ему показалось, что, вполне вероятно, Ирка может любить себя больше, чем она любит Боба, и ни с какими шантажистами встречаться не захочет.
Проклятая ворона! Бобу захотелось бросить в нее чем-нибудь. Он изо всех задергался, но те, кто связывал его, знали свое дело. Боб вспомнил, что узники в книжках перепиливали свои путы случайно оказавшимися в темнице, очень удобными и необходимыми всякому узнику предметами – осколком стекла, предусмотрительно забытым кем-то ножом иди другим острым предметом.
Он окинул взглядом сарай. Помимо похищений людей, преступники, видимо, занимались еще и садоводством, потому что в сарае лежали лопаты, лейки, и пила. Пила, подумал Боб, была как нельзя более кстати. Он подполз к ней спиной, ухватил кистями рук и прислонил к стене. После второй попытки его энтузиазм остыл. То ли пилы в книжках были другие, то ли пленники знали особую методику возить связанными назад руками по пиле, и при этом не пораниться.
Боб с негодованием отодвинул пилу, насколько мог, подальше и решил покориться неизбежности. От тягостных размышлений его отвлек шум во дворе. Он прильнул глазом к щели между досками, и с удовлетворением увидел, что ворона с карканьем взлетела. Ему не виден был въезд в бандитский двор, но в той стороне раздался треск и короткий вскрик, после чего пространство, доступное его зрению, наполнилось людьми. Ими командовал человек в милицейской форме.
На крыльцо выскочили охранники, но их сопротивление было моментально смято, и часть нападавших ворвалась в дом. Несколько человек остались во дворе, настороженно поглядывая по сторонам. Боб возликовал. Спасение пришло раньше, чем он ожидал.
— Сюда! Я здесь! — позвал он, но от волнения его голос сорвался на жалобный писк.
Он прокашлялся и собрался снова крикнуть, но поспешно закрыл рот и замолчал. Милиционер выскочил из дома вслед за одним из его обитателей и повалил его на землю, молотя по голове пистолетом.
Боб содрогнулся. Что-то было не так.
Поверженный бандит дернулся и затих. Из дома послышались выстрелы. Наконец, ворвавшиеся в дом люди снова оказались во дворе. Один из них, очень смуглый бритый человек, крикнул, засовывая что-то в карман:
— Уходим! Они бросились к воротам, смуглый бежал последним. Боб услышал, как взревел мотор машины. Лежавший на земле бандит чуть приподнялся, выстрелил и снова упал, на этот раз уже без надежды подняться.
| 