Луиз Флотов (Luise von Flotov) - переводчица художественной литературы профессор университета города Оттавы в Канаде. В опубликованной ей работе "Translation and Gender. Translating in the Era of Feminism" (1997) она поднимает вопросы гендерной проблематики в переводе и влиянии тендерных исследований на перевод.
Понятие гендер как философская категория, по мнению вон Флотов, появилось в западно-европейских и североамериканских исследованиях в 60-ых годах под влиянием феминизма. Сам же термин "gender" впервые встречается в работе Симон де Бовуар в 1949 году. В то время гендер понимался как фактор подчинения женщин в общественной и личной жизни и матриархальном обществе, как явление, которое оказывает влияние на всех
без исключения женщин.
В современных исследованиях гендер трактуется как важная аналитическая, исследовательская категория, как фактор принятия деловых решений, образовательных институтов, правительственной политики и др. В аспекте лингвистических гендерных исследований вопросы, которые интересуют сегодня науку, включают такие проблемы, как: отличается ли язык мужчин от языка женщин, отличается ли языковое сознание мужчин и женщин, влияют ли гендерные отличия на возможность равного участия в общественной жизни и политике.
Л. Флотов отмечает, что перевод являлся инструментом, с помощью, которого можно было определить, чем могли заниматься женщины в обществе- они переводили со своего частного языка, языка характеризующегося особыми формами дискурса, развившегося под влиянием гендерной изоляции и подавления, на особый патриархальный код, преобладающий в обществе. Сегодня интерес к проблемам гендера способствовал развитию различных исследовательских направлений в истории перевода, переводческой критике и теории перевода. Гендерные аспекты в переводе ставят перед исследователями такие вопросы, как связь между социальными стереотипами и лингвистическими формами, языковая политика, культурные отличия, переводческая этика, доступность некоторых текстов и произведений для современных читателей, вопросы культурного контекста, в котором осуществляется перевод.
В конце 70-х годов появились экспериментальные работы феминистских авторов, которые пытались писать новым языком, свободным от клише, ориентированным на мужчин. Наиболее ясно сформулировала свои взгляды на реформированный язык Верена Стефан (Verena Stefan, 1975): "Language fauls me as soon as 1 try to speak of new experiences. Supposedly new experiences that are cast in the same old language cannot be really new". Наиболее многочисленные работы, выполненные в экспериментальном плане
преобразования патриархального языка в язык лишенный сексистских клише, принадлежат Н.Броссард (Квебек), которая писала свои художественные произведения - романы, повести, стихи, на новом языке, без признаков сексизма.
Одно из направлений гендеризма - писать языком тела. Особенно преуспели в этом французские феминистские авторы, которые пытались, используя слова, описывающие части тела и женского организма, вызвать эротические ассоциации у читательниц. Естественно, что подобные произведения представляют определенные трудности для перевода, так как это сопряжено с трудностями культурного и социального порядка. Так, например, слово joussance обладает различными оттенками значений (варьирующихся от значения enjoyment, pleasure, до sexual pleasure, orgasm,); другое слово - invagination - означает "penetration of one text by any number of others, earlier or contemporary texts"- естественно, что перевод подобных слов с французского языка на английский (или русский) не может не вызвать трудностей, и не только стилистического порядка.
Перевод словесной игры и неологизмов - другое направление в работах) феминистских авторов, которые видят свою творческую задачу преодолении лингвистических и культурных трудностей. Как отмечает Сьюзан Левин (1991): "Puns are punishment". "Translating pun has proven to be! a form of pzmishment". К примеру, в произведении Мари Дали (Mary Daly) "Gyn/Ecology" (1978) встречается много случаев языковой игры и неологизмов, напр.: "the-rapist", "bore-ocracy", "totaled woman". Так, смысл, слова therapist состоит в том, что некто "works for patriarchy", bore-ocracу значит "bureaucracy bores people", "totaled woman is the product of fashion magazines but is closer to being totalled the way a car is after a crash." Все это представляет собой серьезные проблемы для перевода на другой язык с иными культурными предпосылками.
Каково значение экспериментальных работ феминистских авторов для
переводческой практики? Эти работы поставили на повестку дня гендерные
вопросы языка, заставили переводчиков искать адекватные технические и
теоретические решения в переводческой политике. Переводчики должны были пытаться воссоздать случаи языковой игры, рваного синтаксиса и т.п. с помощью тех же творческих приемов, которые использовали авторы оригинальных текстов, зачастую выходя за рамки принятых культурных традиций, характерных для языка перевода. Работая над переводом произведений, написанных на так называемом языке тела, переводчики вынуждены были создавать адекватные выражения и неологизмы, часто сталкиваясь с проблемой преодоления языковых табу, связанных с описанием частей (женского) тела.
Переводы современных феминистских произведений привели переводчиков к политизации феминизма как новой идеологии. Свои взгляды на задачи перевода с позиций феминизма отчетливо сформулировала французская переводчица Лотбиньер-Гарвуд (de Lotbiniere-Harwood,1098): " This translation is a rewriting in the feminine of what I originally read in French. I don't mean content. Lize Gauvin is a feminist, so am 1. But 1 am not her. She wrote in generic masculine. My translation practice is a political activity aimed at making language speak for women. So my signature on translation means: this translation has used every possible feminist translation strategy to make the feminine visible in the language. Because making the feminine visible in language means making women seen and heard in the real world. Which is what feminism is all about".
Перевод в эру феминизма представляет собой в основном попытку переписать современные литературные произведения, героинями которых являются женщины, языком, лишенным сексистских клише, изменить отношение к традиционно приписываемым женщинам качествам и характеристикам. Роль женщины-переводчика в современном мире охарактеризовала немецкая переводчица Беат Тилл (Beate Thill, 1995): "Women translators describe their work in the most humble terms: they are the 'sherpa' silently bearing the burden and following in the footsteps of the master; they are the ferrymen, transporting materials and running errands between cultures; their work is one of transition, and thus transitory. This modesty, maintained despite impressive achievements is linked to problems of identity. Translators live
between 2 cultures, and women translators live between 3 cultures, patriarchy (public life) being omnipresent third."
Сущность перевода, с точки зрения тендерной теории, по мнению Годард (Godard, 1990), состоит в том, что перевод как форма феминистской дискурса представляет собой операцию производства, порождения, а не воспроизводства или копирования (production, not reproduction). Перевод, таким образом, есть процесс преобразования (transformance), подчеркивает еще раз, что перевод - это "the process of constructing meaning in the activity of transformation, a mode of performance", т.е. его творчески характер.
Перевод в его тендерном программировании выступает трёхаспектная, многомерная деятельность, которая является не столь межъязыковой трансформацией, сколько операцией переключения текста с первого языка в мир текста второго языка, вводя его в жизнь феминизма.
Гендерные исследования 70-х способствовали оживлению интереса к произведениям, написанным женщинами, которые никогда ранее переводились на другие языки. В качестве примера может служить пример
французской писательницы Симон де Бовуар (Simon de Beauvoir) Le Deuxieme Sexe" (1949), которая легла в основу многочисленных переводов на другие языки и обширной переводческой критики. Первый перевод книги на английский язык вышел в 1952 году, выполненный американским ученым зоологом Гарвардом Парсли (Howard Parshley). Перевод Парсли был подвергнут значительной критике со стороны представителей феминистской идеологии, так как был не свободен от неоправданных сокращений (напр.,из английского текста были выпущены многочисленные фамилии женщин политиков, военных, художников, поэтов, внесших вклад в миров культуру).
Другие исследователи творчества де Бовуар обвиняют ее в увековечивании патриархальных стереотипов относительно женской сексуальности. С другой стороны, ее книга "Les Mandarins" (1954) разрушает многие сексуально окрашенные табу, что привело к тому, что она была запрещена французской католической церковью.
Гендерная идеологическая направленность переводческой критики 70-х -80-х годов способствовала тому, что многие литературные произведения были переведены заново, включая Библию. Новые переводы Библии на английский язык были выполнены Джоанн Хогеруд (Joann Haugerud,1977). Отличительной чертой этого перевода является так называемый "inclusive language". Более ранние версии Библии, по мнению вон Флотов, отличаются языком, ориентированным на мужчин, включая андрогенную образность и метафорику, благодаря чему "people can scarcely avoid thinking of God as a male person". Результатом преимущественного употребления местоимений мужского рода и соответствующей метафорики стало то, что религиозная история еврейского народа и христианства была написана в терминах и выражениях, которые исключали участие женщин из христианского учения. В предисловии к своему переводу Хогеруд пишет; "When Jesus called Peter, Andrew and Joan and invited them to become (according to the King James and other versions) 'fishers of men', did Jesus mean that they would set out to catch male humans only? Or were women to be included? If the former, then Christianity is really for men only and women do well to shun it. But if Jesus meant to include all people in the invitation to a new way of living? and there is ample evidence that he did, then the correct contemporary English translation of these words is " fishers of women and men".
Вот почему современная феминистская идеология должна исходить из того, что тексты Библии и других религиозных источников должны быть подвергнуты внимательному анализу и переведены заново, без ущерба для отражения верований женщин.
При этом феминистская ревизия Библии состоит не в попытке изменить ее содержание, но в попытке изменить язык, на котором она написана. Так, Хаугеруд исключила из языка Библии такие слова, как man, mankind , как слова не предполагающие включение женщин, другие слова, такие, как brethren, king были заменены соответственно на sisters and brothers, и на слово более широкого значения monarch, or ruler. Генерическое man уступает место выражениям women and men, person, people. Если в старых редакциях Библии образ Бога обязательно ассоциировался с мужчиной и описывася терминами God the Father, he, то новые переводы предусматрии выражения, которые по-новому решают этот вопрос: "Since God is be) sex, just as God is beyond race or any other limiting attribute". Предпочтение отдается выражениям: "God (the Mother) and Father", где слово мать взято в скобки, чтобы подчеркнуть нововведение и указать на факультативность этого термина для сторонников ортодоксального учения. Возможны и так выражения: "God is the motherly father of the child who comes forth". Таким образом, выражение God the Mother and Father - есть попытка уйти от андрогенно ориентированного описания Бога и закрепить веру в то, "Jesus is the child of God , a child that was not created, but given birth tо. Примечательно, что, по мнению известного американского теоретика перевода и авторитетного переводчика Библии Найды (Eugine Nida), попытки феминизированных адаптаций Библии непродуктивны и не нужны. Найда считает, что данную проблему следует решать с точки зрения культурно- ориентированного подхода, а не с чисто лингвистических позиций и предлагает два возможных направления. Первое - Библия должна читаться в том культурном контексте, в котором доминировали мужские общественные приоритеты, закрепленные и увековеченные церковью, в котором она изначально и была создана. Второе - церковные иерархи должны пересмотреть и адаптировать свои религиозные догмы и постулаты к новым гендерным условиям и ценностям современного общества.
В заключение Л. Флотов, подводя итоги феминистски ориентированым работам переводчиков, говорит о современных перспективах гендерных исследований в переводе. Все переводы решают проблемы преодоления культурных различий. И так как феминизм означает что-то отличное в каждой культуре, перевод таким образом непосредственно связан с проблемой гендера, особенно в обществе и культуре, где гендерные различия выдвигаются на передний план.
|
