Эта глава целиком посвящена одному из
морфолого-синтаксических способов словообразования – частеречной транспозиции.
И здесь, на наш взгляд, особенно ярко проявляется ориентированность автора на
игру и языковой эксперимент. Игровое начало находит свое выражение прежде всего
в той свободе, с которой поэт обращается со словом. Один из принципов игры –
это свобода.
Интересным проявлением языковой рефлексии являются
тексты, демонстрирующие переосмысление заимствованной лексики, что представляет
собой частную реализацию использования окказионализмов при подражании различным
стилям речи. Межкультурные, межъязыковые связи, ставшие наиболее интенсивными в
последнее время, повлияли на рост заимствований в русском языке (в основном
пополнение словаря осуществляется за счет англицизмов). "Обыгрывание и
сознательное искажение иноязычной, главным образом английской, лексики
составляет часть общей игры со словом и в слово".
Необходимо отметить, что если, например, в XVIII веке иноязычная лексика и ее
чрезмерное использование подвергались осмеянию через включение в речь
заимствований, что подчеркивало стилевой диссонанс, или пародировалась манера
чрезмерного употребления иноязычных слов: макароническая манера речи, то в современном
языке большое число заимствованных слов связано с заимствованием самих реалий и
переосмысление иноязычной лексики происходит подчас на уровне осмысления частей
слов или аффиксов, ложной этимологизации и т.п.
Одним из приемов языковой игры является прием
речевой маски. Как отмечается в работе "Языковая игра" для
играющего свойственно принимать на себя роль другого, выступать в чужой роли.
Но если в этой работе отмечаются только две разновидности этого приема: игра с
диалектными и просторечными словами и игра с использованием канцеляризмов, то
сейчас, очевидно, можно выделить, например, еще пародирование, стилизацию
индивидуальной манеры языковой личности и использование различных жаргонов.
Окказиональное
слово может по-новому называть как известные предметы или явления, так и
обозначать вымышленную реалию. В поэзии А.Левина очень много окказиональных
слов, связанных с созданием персонажей и реалий вымышленного, фантастического
мира. Сюда можно отнести авторские слова, образованные способом креации
(например, Услустамк, Остравадр, Мурылик), гибридные слова (Комарамуха,
муравоин, мерзайцы). Автором создаются не только новые гибридные
наименования, но и переосмысливаются (персонифицируются) узуальные лексемы,
имеющие конкретную предметную отнесенность (аккумулятор, лампочка, Минфин,
ХБ-ПШ и др.):
Следует
остановиться более подробно на текстах, представляющих, на наш взгляд,
реализацию принципа построения текста, основанного на использовании различных
приемов языковой игры, где основным является игра на многозначности слова.
Размытость стилистических границ, отсутствие
строгой стилистической дифференциации (особенно на уровне словообразования),
нестабильность нормы вообще делают затруднительным четкое разграничение продуктивных
и непродуктивных способов словообразования, потенциальных и окказиональных слов
и особенно отчетливо это проявляется сейчас не только в разговорной речи,
имеющей свои отличительные черты, но и в художественных текстах.
Материалом
для анализа в данной работе послужили тексты современного автора, так как в них
наиболее ярко, на наш взгляд, проявляются изменения и тенденции, характерные
для современного состояния языка.
Сборник стихотворений Александра Левина, включающий
тексты 1983-1995 гг., называется "Биомеханика" и состоит из трех
частей "Биомеханика", "Пластилистика" и
"Лингвопластика".
Восприятие
жизни и действительности как игры издревле присуще человеческому сознанию. Уже
в представлении древних европейцев творение мира интерпретировалось как игра
бога Брахмы. Акт творения ассоциировался с игрой.
Язык (речь) тоже может
интерпретироваться как игра: "Дух, формирующий язык, всякий раз
перепрыгивает играючи с уровня материального на уровень мысли. За каждым
выражением абстрактного понятия прячется образ, метафора, а в каждой метафоре
скрыта игра слов. Так человечество все снова и снова творит свое
выражение бытия, рядом с миром природы – свой второй, измышленный мир".
